Начало или конец английского эксклюзива на правосудие?

Богатые физические и юридические лица из России раньше торопились в коммерческий суд Лондона, чтобы сражаться за свои права, но теперь Москва это жестко тормозит. Является ли это началом конца английского эксклюзива на правосудие?

Волны русских судебных процессов захлестнули Лондон в последние несколько лет, у всех жителей туманного Альбиона была потрясающая возможность досконально изучить, кто есть кто из российских олигархов и знаменитостей. Такой приток богатых гостей оказал глубокое влияние на Великобританию, а английским юристам принесло и большую прибыль.

По оценкам экспертов, в Коммерческом (Арбитражном) и Канцлерском судах, только в одном Лондоне,  более чем в половине дел одна из сторон так или иначе была связана с Россией или другими восточно-европейскими странами. Из них такие крупные шишки как Борис Березовский и Роман Абрамович — столкнувшиеся друг против друга в прошлом году за  3,5 миллиардов фунтов стерлингов, такова, по их мнению, стоимость  акций в русской нефтяной компании Сибнефть.

Этой весной, Михаил Черной начал свою борьбу против Олега Дерипаски  в Верховном суде, за  730 миллионов фунтов стерлингов и за 13 процента акций Rusal, крупнейшего в мире производителя алюминия.

И это еще не все. А в ноябре мы увидим начало судебного разбирательства претензии БТА Банка Казахстан против его бывшего председателя Мухтара Аблязова.  Он обвиняется в присвоении активов банка на £ 3,2 млрд.

 Но сейчас, кажется, что русская власть хочет прекратить участие Англии в подобных судебных процессах.

В текущем разбирательстве между Sony Ericsson Communication Rus и Русской Телефонной Компанией, в июне Верховный Арбитражный суд РФ отклонил прошение сторон о передаче дела в арбитраж в Лондоне. Вместо этого, оно было передано в Московский Арбитражный суд для разбирательства.  Группа экспертов пришла к выводу, что дополнение к соглашению между сторонами было не действительным, поскольку оно давало только Sony Ericsson — но не РТК — право передать спор либо в арбитражный процесс в Москве либо в международный суд в Лондоне.

Это, по решению судей Московского Арбитражного суда, несправедливо и нарушает статью 6 (право на справедливое судебное разбирательство)  Европейской конвенции по правам человека.

В предыдущих случаях, русские суды не ставили под сомнение обоснованность дополнительных арбитражных условий в договорах   — так почему такие перемены?

Решение было вынесено после того, как Антон Иванов, председатель Верховного Арбитражного суда России,  публично критиковал иностранные арбитражные и судебные разбирательства в рамках Петербургского международного юридического форума в мае,  где он сказал: «Россия должна гарантировать своим гражданам и организациям защиту от недобросовестной конкуренции со стороны иностранных правовых систем».

Предложения г-на Иванова включали в себя предоставление местным судьям право не принимать на усмотрение  решения иностранных судов или арбитража, если они посчитают, что права Российских граждан были несправедливо ущемлены в ходе процесса, и принятие карательных мер против тех, кто препятствует реализации интересов России за рубежом. В крайнем случае, это будет включать в себя запрет на въезд в Россию и замораживание активов в стране.

Верховный судья также предположил, что Кремль должен обеспечить специальную страховку для россиян,  которые вкладывают свои деньги за рубежом. Это дало бы правительству, в качестве поставщика страхования,  политическую платформу предъявления претензий государствам, которые «незаконно» захватили российские активы.

Мнение г-на Иванова разделяет и премьер РФ Дмитрий Медведев,  ведь он сам юрист. Он на этом же форуме также осудил «недобросовестную конкуренцию иностранных юридических систем». Премьер одобрил план Иванова и описал его как «цивилизованное средство решения проблем».

Что вызвало эту риторику? И что может быть сделано с этой внезапной озабоченностью русских властей тем,  где проводятся судебные разбирательства?

Ответ Иванова на волны судебных тяжб, плывущих вверх по Темзе, может быть отчасти реакцией на заявления, сделанные в английских судах — в частности, как в деле Черного против Дерипаски — что некоторые (или многие) Российские суды не отличаются независимостью принятия решений.

Пока непонятно, какую тактику выберет русская власть, чтобы отменять решения иностранных судов или арбитража,  но есть шаги, которые договаривающиеся стороны могут принять уже сейчас, чтобы уменьшить риск,  что решение иностранного суда или арбитража не будут реализованы.

Стороны должны обеспечивать ясность в разработке положений об урегулировании споров.

Даже если обе стороны из России, они могут согласиться, что их договор регулируется английским правом  и подлежит юрисдикции английского суда. Русские суды будут иметь мало возможностей, чтобы утверждать, что одна из сторон  была несправедливо ущемлена в своих правах, если основной договор явно демонстрирует согласие русской стороны.

Сторонам следует также рассмотреть вопрос о том, арбитраж — или судебный процесс — является лучшим вариантом для разрешения споров. Россия является участником Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении  в исполнение иностранных арбитражных решений, что требует признавать и приводить в исполнение  арбитражные решения. Не существует эквивалента такого договора с Россией для решений английских судов. Процедурные формальности.

Несмотря на решение Sony Ericsson, русские суды могут более неохотно нарушать Нью-Йоркскую конвенцию,  отвергая заключенные соглашения. Если стороны выбирают арбитраж, после Sony Ericsson, они должны продумать эксклюзивные дополнительные арбитражные соглашения.

Суды России, как правило, отвергают решения иностранных судов и арбитражных решений по соображениям государственной  политики и процедурных нарушений. Стороны для обеспечения легитимности иностранных судебных решений или решений в России  должны также обеспечить соответствие своих контрактов законам РФ.

Сторонам следует также обратить внимание на процедурные формальности при заключении соглашений и во время судебного разбирательства, чтобы уменьшить риск процедурного аннулирования.

Учитывая сроки приведения в исполнение судебных решений английских судов и арбитражных решений в других государствах ЕС и в мире, вполне вероятно, что на данный момент Англия продолжает быть одним из самых популярных юрисдикций для сторон, которые хотят осуществить свои претензии к русским активам за пределами России.